allaborisovna.narod.ru >> алла-графия >> библиография >> статьи >> ножницы. часть 5
ММ: Это надо спросить у Оно! У Оно.
АП: Кто это Оно? Если б хоть подписи, подписи ставили те люди, которые решают ехать: мне туда или нет. Понимаете? Они же ничего не ставят, они же по телефону разговаривают. Тут товарищи обсудили и решили что, давайте подождем. Ну по голосу тоже не узнаешь кто. Их там столько, а я одна.
ММ: И все решают.
АП: И все решают. Ну, мне все равно. Мы рабо-та-еем!
ММ: Я в прошлом году, когда был во Франции, обещал. что ты должна приехать.
АП: Да? Пусть ждут. Обещанного три года ждут.
Кор: Ну во всяком случае, во всяком случае, как вы говорите, на лучшее надо надеяться...
АП: Ну а что лучшее? Меня и так, и так устраивает. Еще раз повторю, что это все равно, это не важно.
Кор: Но все-таки, что Вы туда повезете? Такую же программу?
АП: Такую же. Я везу не специально для кого-то. Мне еще не хватало специально для Франции делать. Это много чести им будет! Они же не делают нам специально ничего. Я везу то, что я пою. Нравится - не нравится, смотри, моя красавица.
Кор: Есть у Вас какие-нибудь любимые свои песни?
АП: Когда-то были, сейчас не знаю. Они у меня все хорошие, все любимые, нелюбимых не пою.
Кор: Такое напряжение полтора часа. Это поразительно!
АП: Да что Вы! Там же отдых! Ой! Ой, с ума сойти. Напряжение - это до этого и после этого. А там хорошо, там свободно. Там уж если вышел - или выгонят тебя оттуда, или... Там очень хорошо. На сцене просто прекрасно. Вот.
АП: Все хорошо, что хорошо кончается. Не важно,
это никого ж не интересует, что у меня там этот концерт, какой кровью достается. Это же...
Я не знаю. Могут же меня пригласить и
говорить: "Ну какая Вам разница? Вы сами
себе сыграете и споете." Я говорю: "Я так не работаю, у меня ансамбль". "Ну зачем вам ансамбль?
Вон Толкунова же берет Ашкенази и поет, а Вы что так не можете?"
Я говорю: "Я так могу, конечно". "Ну вот возьмите Паулса.
Он Вам сыграет, а Вы споете."
Или, например, был у меня концерт. Вначале было сборное отделение,
и отделение мое. Это был самый первый в моей
жизни концерт с расширенной программой, т.е.
вдруг народ собрался. Во Дворце спорта.
Четырнадцать тысяч. Лещенко заканчивал, а там была еще Улетова, еще кто -то
в первом отделении был. Вот. Улетова была беременна,
с пузом. Ну а что делать? Человеку надо работать.
А я во втором отделении. И вдруг мне кто-то
вынес апельсины. Ну, как то нужно, я ж актриса, меня учили
так, закон. Раз они вынесли, я должна сыграть.
Поэтому я тремя апельсинами стала жонглировать.
Так и ушла, потому что я это плохо делаю, так быстро, быстро за кулисы. Ну, думаю, сейчас придут мне руку пожмут, что я хорошо выкрутилась.
Ну кто это так, думаю, сообразит! Счастливая
сижу. Приходит ко мне директор Москонцерта и еще кто-то,
говорит: "Все хорошо, только очень Вас просим, чтобы завтра апельсинов не было."
Я говорю: "Хорошо!" Я говорю: "Завтра не будет апельсинов, но у меня тоже есть условие." Они говорят: "Какое?"
Я говорю: "Чтобы завтра Улетова родила и вышла без пуза
на сцену." Они говорят: "Как же мы это сможем загадать?".
Я говорю: "А как я могу загадать, вынесут мне апельсины или
не вынесут?" (пауза, потом смеется)
Бонври. (смеется) Ой...
Кор: Послушайте, к как Вы считаете, у нас есть*** достойные на эстраде?
АП: У нас? Есть, есть. Хор Пятницкого. (смеется) Конечно, есть. Эстрадой можно обозвать любой номер, если он выходит на эстраду, но еще существует жанр эстрады, который совершенно забыт. Что мы об этом говорим? Есть достойные, есть. Но дело в том, что эстрадные певцы хорошие, достойные, которые могли бы быть на эстраде, - они все в ресторанах. Им это гораздо выгоднее. Зачем же им мотаться по белу свету за те копейки, которые им платят, когда в ресторане они получают в день, в вечер, столько, сколько я не могу заработать за месяц? Зачем?! Они сидят, спят в своей постели. Они прекрасно одеты, их одевают. Они могут петь на английском, на французском, на немецком, на том... всю белеберду, которая есть на белом свете. Их слушают. Да!
ИР: Слушают и кушают.
АП: Да. Но кстати, кстати. Я бы вот, например, попробовала бы там работать. Я думаю, что я попробую. Все равно Франции, там. например, все певцы работают в варьете. У них вообще не принято, что на сцене там вдруг. Ну, "Олимпия" там, но это редко! Все работают, все кушают и пьют в этот момент. Если хороший певец, то перестают жевать, если плохой - жуют. У нас бы так взять всю эстраду. Всю!
ИР: Во Дворце спорта...
АП: Во Дворце спорта поставить столы...
ИР: С борщем. (все смеются)
АП: И проверить кто хороший артист, а кто плохой. (смеется) Вот!
ММ: Я думаю, все будет зависит от того, что на столе, понимаешь? Народ ведь проголодался. (Алла смеется)
ИР: ...восьмое чудо света.
АП: Тем более, понимаешь, тем более! Поставить на столы все. Вот кто дефицит перестанет кушать, понимаешь? (Резник смеется) Причем голодных зрителей запустить, и вот тогда уж совсем, понимаешь? Кого слушают - это хороший артист, кто не слушает - тот плохой. Того из эстрады нужно убрать!
ММ: Можно было бы проверить - хорошая *** - *** дают, *** не дают.
АП: Да, интересно было бы!
У меня были случаи, я проверяла себя и пела в
ресторанах. Просто пошла, выходила, ну, правда
было раза два-три. Мне было интересно. Думаю, в конце концов! Ну, ничего, прекрасно
все. Ничего, а что Вы удивляетесь? Когда день рождения,
предположим, у какого-нибудь босса, извините меня,
накрывают же столы, едят. А какие артисты к ним приходят! Это не зазорно, а в ресторане спеть
- это значит…
Кстати, в Ленинграде хороший явление, у них каждый Новый год артисты варьете выступают по телевидению.
Колоссально! И они выступают на уровне европейских стандартов звезд.
Ой, ну что еще сказать Вам интересного?
Кор: ***
АП: Да, я слышала. Кстати, вот в Концертном зале Чайковского всего три эстрадных, оказывается, было программы, сольных: Катарина Валенте, Ив Монтана и вот меня сейчас осмелились, можете себе представить? Остальные все были сборные такие, знаешь, там Съезд песни композиторов, там, или номером там, или еще что-то такое, знаешь... А вот такой эстрадной программой, я прям удивилась! Кстати, прекрасная площадка.
ИР: Тебе понравилось эта площадка?
АП: Да. Театр все-таки, условный, скажем, понимаешь, но театр. Мейерхольд все-таки! Я там полазила. Там, знаешь, можно очень интересные вещи сделать.
ИР: А лестницы?
АП: Там все устроено так, чтобы можно было сделать театральное зрелище. Ну, это мы подумаем!
ИР: Может быть афишные сделать...
АП: Это мы подумаем.
ММ: А этот концерт был в Театре эстрады 8-го?
АП: В Театре эстрады. Тоже хорошая площадка.
ИР: Ты для Лины оставил билет?
ММ: И этот же хотел тоже...
Кор: А из французов тех, кого Вы слышали, кого Вы знаете, кто Вам ближе, кто интереснее, что можете еще сказать по этому поводу?
АП: Брене. Мишель Фюген. Хорошие песни у Джо Дассена, не сам Джо Дассен, а песни его. Некоторые песни Эдит Пиаф не сама Эдит Пиаф, я ее не знаю, а песни ее мне нравятся. Мы же ее не видели, как мы можем судить какая она мол?
Кор: Азнавур не нравится?
АП: А я его просто не знаю, я песен-то его не слышала. И на сцене я его не видела. Я и на концерте...
ИР: Ж. Беко видела?
АП: Жюльен Беко, да, ничего так, нормально. Ну, ничего, так скажем. Ну ничего. То, что оно что-то, что все знают. Там наверняка есть вот какой-то мальчик, там есть у них, я не помню, как его зовут.